Мне сегодня открыл ты как много я потеряла.
Потянулись к тебе осьминогами губы, руки.
А мне просто жить-не тужить – это так мало.
Всё равно, что жить вдвоём и страдать от скуки.
Я хочу все мысли оставить в пустой прихожей
Верхней одеждой и жизнью своею прежней,
И войти в твой мир рабыней твоей, непохожей
На тех женщин, которые были с тобою прежде.
Ну, а после взгляни в глаза как-то нежно-дико,
И внеси небо и ветер в мой дом неброский,
И потом стегай до стонов, до просьб, до крика,
Обжигай моё тело стремительною полоской.
Столько лет тот же голос, и взгляд, и руки,
Точно солнце нисходит ко мне и теплом, и светом.
Дай мне, Господи, еще 100, не зная ни дня разлуки,
Быть такой обожженной, счастливою и неспетой.
Потянулись к тебе осьминогами губы, руки.
А мне просто жить-не тужить – это так мало.
Всё равно, что жить вдвоём и страдать от скуки.
Я хочу все мысли оставить в пустой прихожей
Верхней одеждой и жизнью своею прежней,
И войти в твой мир рабыней твоей, непохожей
На тех женщин, которые были с тобою прежде.
Ну, а после взгляни в глаза как-то нежно-дико,
И внеси небо и ветер в мой дом неброский,
И потом стегай до стонов, до просьб, до крика,
Обжигай моё тело стремительною полоской.
Столько лет тот же голос, и взгляд, и руки,
Точно солнце нисходит ко мне и теплом, и светом.
Дай мне, Господи, еще 100, не зная ни дня разлуки,
Быть такой обожженной, счастливою и неспетой.
Комментарий