Как в съемке замедленной, мягко и плавно, без лишнего слова, единого
звука касаясь покрытой рубцами спины, я вспоминаю, как юною
девочкой, крохою славной, годы назад, у старой кирпичной стены, ты
сама заводила к лопаткам руки, отдаваясь почти добровольно на муки,
между криком и смехом катаясь по гребню волны... Поголовно в тебя
влюблены, гнались за тобою дрянные мальчишки; ты никогда не сдавалась
без боя, уносилась вприпрыжку, резво мелькали стройные ножки под
оранжевым платьем в горошек, мимо испуганных кошек, мимо пыльных
подвальных окошек... Все было без толку - кольцо замыкали юные
волки... Губу закусив ты хрипло дышала, глаза опустив - дрожала,
дрожала, боясь, что блеснет наслаждения жало из-под русой
растрепанной челки...
Милая девочка, что привело тебя снова ко мне через пропасть времен?
Имя твое - одно лишь из множества мною почти позабытых имен... Что же
- я рад... Кружит голову кожи твоей аромат, беззащитны покорно
поникшие плечи, свечи горят, и наложен запрет на суетно-досужие
речи... Раскинут ковер из мехов под ногами; может, когда-то мы станем
чужими, может - станем врагами, но сейчас - этой тонкой изящной рукою
подписан пергамент и стынет на дымчатом воске печать...
Ты сегодня - моя...
Я готовлюсь ударить...
Готовься молчать...
звука касаясь покрытой рубцами спины, я вспоминаю, как юною
девочкой, крохою славной, годы назад, у старой кирпичной стены, ты
сама заводила к лопаткам руки, отдаваясь почти добровольно на муки,
между криком и смехом катаясь по гребню волны... Поголовно в тебя
влюблены, гнались за тобою дрянные мальчишки; ты никогда не сдавалась
без боя, уносилась вприпрыжку, резво мелькали стройные ножки под
оранжевым платьем в горошек, мимо испуганных кошек, мимо пыльных
подвальных окошек... Все было без толку - кольцо замыкали юные
волки... Губу закусив ты хрипло дышала, глаза опустив - дрожала,
дрожала, боясь, что блеснет наслаждения жало из-под русой
растрепанной челки...
Милая девочка, что привело тебя снова ко мне через пропасть времен?
Имя твое - одно лишь из множества мною почти позабытых имен... Что же
- я рад... Кружит голову кожи твоей аромат, беззащитны покорно
поникшие плечи, свечи горят, и наложен запрет на суетно-досужие
речи... Раскинут ковер из мехов под ногами; может, когда-то мы станем
чужими, может - станем врагами, но сейчас - этой тонкой изящной рукою
подписан пергамент и стынет на дымчатом воске печать...
Ты сегодня - моя...
Я готовлюсь ударить...
Готовься молчать...
Комментарий