Объявление

Свернуть
Пока нет объявлений.

Возвращение (рассказ о женском БДСМ).

Свернуть
X
 
  • Фильтр
  • Время
  • Показать
Очистить всё
новые сообщения

  • Возвращение (рассказ о женском БДСМ).

    [FONT=&quot]Душным июльским вечером в элитном столичном пригороде, у серых больших ворот, мягко притормозило такси представительского класса и затем растворилось в сумерках, оставив высокую белокурую даму лет сорока в чёрном деловом костюме. [/FONT]
    [FONT=&quot] Прибывшая была изящна и грациозна, многие сразу узнали бы в ней известную театральную актрису. Её лицо хранило ещё и свежесть, и красоту молодости. Широкоскулая, с яркой, романтической зеленью глаз над маленьким тонким носиком и пухлыми чувственными губами, покрытыми алой помадой, она, вне сомнения, привыкла к неизменному успеху и почитанию окружающих. Тем страннее, едва она осталась одна среди вечерней асфальтовой пустоты, выглядели теперь её волнение и крайняя робость, выразившиеся в том, что красавица, прислонившись спиной к юному тополю у ворот, прижала к груди свои тонкие руки с маленькой тёмной сумочкой и низко склонила голову. Но одиночество её было недолгим. Калитка рядом с воротами распахнулась, и к гостье вышла хозяйка особняка, жгучая брюнетка небольшого роста, лет сорока семи, склонная к полноте, в летнем льняном сарафане нежно-кофейного оттенка. Внешность её, в отличие от прибывшей, была самой заурядной, такими в супермаркетах бывают кассирши, или офисные уборщицы — ни дать ни взять, городская серая мышка, и встретив её в обыденности, невозможно было бы представить, что на самом деле она является одной из самых обеспеченных дам Украины.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Нинка! — Обрадованно воскликнула она гостье. — Ну наконец-то ты явилась! Пойдём-ка поскорее в домик, моя голубушка![/FONT]
    [FONT=&quot] — Здравствуйте, София Адамовна! — Сердечно, хотя и с оттенком своей, непонятной со стороны, робости приветствовала хозяйку гостья, названная Ниной. Толстушка жеманно распростёрла объятия, и Нина припала к её груди, нежно касаясь губами её морщинистых щёк, для чего ей пришлось склониться, подобно кобре перед дудкой факира. Однако гибкость и гуттаперчивость Нины, не забывающей о фитнесе, без труда позволили ей выразить описанным способом огромную симпатию и почтение к Софии Адамовне.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Ладно, довольно уже телячьих нежностей. — Строго промолвила хозяйка, остановив поцелуи гостьи и, повелительно взяв её за тонкую кисть руки, повлекла во свои владения. Служанка Аделина, почти ещё девочка, хрупкая, худая, чуть выше среднего роста, в строгом платье с белоснежным передником, тихая и незаметная, как тень, до сих пор ожидавшая у внутренней стороны ворот, с негромким мелодичным лязгом заперла за ними калитку. При этом, казалось бы, заурядном звуке Нина, ведомая по дорожке, выложенной перламутровой плиткой, через огромный двор, в свете разноцветных декоративных светильников на газонах, мимо круглых кустарников и журчания мраморного фонтана, оробела и поникла ещё сильнее, как будто её вели на заклание. София Адамовна, ощутив это по трепету суставов руки гостьи, сказала мягко и успокаивающе:[/FONT]
    [FONT=&quot] — Ну не волнуйся ты так! Честное слово, я не буду тебя есть и даже не растерзаю![/FONT]
    [FONT=&quot] Справа от аллеи, несмотря на сгустившиеся сумерки, разглядела Нина аккуратно подстриженную лужайку, почти с футбольное поле, пронизанную такими же аллейками, с клумбами и античной беседкой у искусственного пруда, а за ним — величественное каменное здание в три этажа, настоящий дворец. Он был выстроен в сложном архитектурном стиле, с арками, лоджиями, балконами и двумя огромными витражными окнами, причудливо горящими в ночи, каждое высотой в полтора этажа фасада.[/FONT]
    [FONT=&quot] «И когда же она ухитрилась выстроить это чудо, ведь в чужом или приобретённом точно бы жить не стала, а вернулась из Америки только месяц назад?» — Изумилась мысленно Нина, но уточнять у Софии Адамовны не решилась.[/FONT]
    [FONT=&quot] Пройдя по бревенчатому мостику над прудом, они поднялись по ступеням высокого крыльца и вошли в стеклянную дверь первого этажа. Это помещение состояло более чем из десятка просторных комнат. И повсюду устилали пол дорогие ковры, а от многочисленной дизайнерской мебели разбегались глаза. Они вошли в одну из комнат, большую, но уютную, благодаря панелям из тёмного дерева на стенах, и по жесту Софии Адамовны присели на пуфики у большого антикварного стола из красного дерева, с массивными ножками, искусно вырезанными с виде львиных лап. [/FONT]
    [FONT=&quot] Аделина, каким-то образом пришедшая раньше их, уже вкатывала в комнату кухонную раздаточную тележку, с которой, расстелив белую скатерть, выгрузила дымящийся кофейник, несколько бутылок дорогих напитков, вазочки со сладостями и бутербродами, фарфоровую посуду. Она была столь быстрой и аккуратной, что заслуживала восхищения, но для Софии Адамовны её искусство, очевидно, было в порядке вещей. Как только девушка налила кофе и указанный хозяйкой ликёр в два фужера, София Адамовна велела ей удалиться жестом, которым отгоняют назойливую муху. Аделина мгновенно исчезла, как привидение.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Итак, ты приняла моё приглашение, — неожиданно ласково, вопреки предыдущей суровости поведения, сказала София Адамовна, отхлебнув ароматный кофе. — Не буду спрашивать, почему. Даже если тебе просто нужны деньги (и не обижайся, я ведь, как ты знаешь, очень богата и с радостью исполню любые твои капризы), мне всё равно приятно тебя видеть. А ты такая же красавица, Нинка, даже спустя двадцать лет![/FONT]
    [FONT=&quot] Кроткая гостья не нашлась, что ответить, и тоже сделала маленький глоточек кофе. Вкус его был божествен, такой создаётся лишь сочетанием элитных арабских зёрен и умелостью приготовления. "Она всё такая же гурманка и эстетка." — Отметила Нина. Решив, что будет невежливо сохранять молчание, она, наконец, пересилила робость и спросила хозяйку своим высоким, бархатным и грудным голосом, не уступавшим по красоте тембра её очаровательной внешности:[/FONT]
    [FONT=&quot] — Милая София Адамовна, как вы жили все эти годы?[/FONT]
    [FONT=&quot] — По-разному, — задумчиво ответила та и закурила длинную тонкую сигарету, щёлкнув золотой зажигалкой "зиппо". При этом Нине сразу же, почти инстинктивно, как двадцать лет назад, захотелось встать перед ней на колени, удерживая ладонями пепельницу, — но пока ещё было не ясно, желает ли Госпожа Софа их прежних сокровенных отношений. Поэтому она только ещё больше съёжилась на своём пуфике и вся обратилась в слух.[/FONT]
    [FONT=&quot] София Адамовна короткими, но ёмкими и выразительными словами описала события своей жизни, которыми был отмечен путь от лаборантки института, в котором Нина и познакомилась с нею во время своей учёбы, до доверенного лица правительств нескольких европейских государств. В этой почётной роли София Адамовна всегда успешно готовила почву для принятия взаимовыгодных международных решений в областях инвестирования, научного обмена и туризма. Там, где без неё не могли найти общего языка и выработать платформу переговоров, международный юрист экстра-класса мадам София умела находить ниточку Ариадны в лабиринтах национальных законодательств, амбиций и интересов партнёров. Её рассказ был захватывающе интересен для Нины, потому что в своих делах София Адамовна проявляла то, что когда-то очаровало Нину — блестящий ум, решительность и харизму. И было ясно, что эти качества старшей подруги за минувшие годы расцвели и усилились. [/FONT]
    [FONT=&quot] У Нины буквально закружилась голова от восхищения перед нею.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Ну, а ты как, Нинуська? — Поинтересовалась хозяйка, закончив монолог о себе. — Знаю от людей, что твоя дочь учится в нашем институте. А как у тебя с личной жизнью?[/FONT]
    [FONT=&quot] — Никак, честно говоря… — Нина вопросительно посмотрела на фужер с ликёром, поскольку хозяйка ещё не предлагала выпивать; София Адамовна с лёгкой улыбкой кивнула - пей. Тогда Нина подняла фужер и совершила несколько протяжных глотков, смакуя изысканный вишнёвый нектар. — Был муж, были любовники… А теперь мой мужчина, которого моя театральная богема вполне одобряет, как достойного спутника, на самом деле интересуется мужчинами. И поскольку в Киеве он боится проявлять свои интересы, то подвизался работать скромным представителем агропромышленного концерна в нескольких европейских странах, дома бывает редко… Но он — очень хороший человек, настоящий друг… В целом, я довольна своей жизнью.[/FONT]
    [FONT=&quot] — А подруги — были? — В свой вопрос София Адамовна вложила однозначный смысл, так как отношения с женщинами им обеим всегда были гораздо важнее отношений с мужчинами.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Если я скажу вам, что нет, вы ведь не поверите мне?… — Тихо ответила Нина. — Но это правда… Кроме вас, мне никто не был нужен, даже смешно было бы думать об этом… Я уверена, что только неразборчивые люди могут заводить романы без души, по телесному зову… А в душе моей всегда была только память о вас!...[/FONT]
    [FONT=&quot] — Отчего ж ты не пыталась встретиться или хотя бы связаться со мной?[/FONT]
    [FONT=&quot] — Я опасалась, что могу помешать в ваших делах… И все эти годы была уверена в этом, - до прошлой пятницы, пока вы не позвонили!…[/FONT]
    [FONT=&quot] — Нет, голубка моя, ты бы точно не помешала! Возможно, я сама виновата, что не учла твоей небывалой скромности. Ладно, заболтались мы с тобой, а уже почти полночь. Ты, конечно же, устала с дороги. — Сказала София Адамовна. — Сейчас я вымою тебя перед сном.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Вы… меня… будете… мыть? — Заикаясь, переспросила Нина.[/FONT]
    [FONT=&quot] — А как же, голубка моя! — Весело сказала хозяйка. — Или ты зазналась от своей сценической славы и сделалась недотрогой? Ну, подойди![/FONT]
    [FONT=&quot] Последняя фраза прозвучала уже металлическим голосом, не допускающим никаких обсуждений и возражений. И, хотя Нина залепетала, как в забытьи: [/FONT]
    [FONT=&quot] — Боюсь… Не надо… — но тем не менее поднялась с пуфика и покорно, как овечка к своему пастуху, подошла к хозяйке, и была ею освобождена от одежды. Решительные руки Софии Адамовны, поворачивая Нину перед собой, быстро совлекли с неё деловой костюм, блузку и кружевное бельё. Когда вся одежда гостьи осталась небрежно брошенной на ковёр у стола, старшая подруга сказала обнажённой Нине, трясущейся от смятения и стыда, понятную только им потайную фразу:[/FONT]
    [FONT=&quot] — Сделай цветик-семицветик, малышка![/FONT]
    [FONT=&quot] — Я... не смогу!... — Умоляюще вздохнула Нина. — Госпожа, родненькая, не надо!...[/FONT]
    [FONT=&quot] — Ну что ты, заинька, — вкрадчиво-сладким голосом прошептала София Адамовна. — Всё ты сделаешь для меня, красотка! Я понимаю, что стыдно немножко — но ты ведь знаешь: глаза боятся, а руки делают! Давай-ка, я приведу тебя в чувство, девочка![/FONT]
    [FONT=&quot] Она поднялась с пуфика, заглянула в прищуренные от страха глаза Нины и лёгким движением подтолкнула её к дивану у ближней стены комнаты. Нина должна была облокотиться на мягкое сидение, прогнув спину и хорошенько выпятив ягодицы, но она забыла это всё от волнения, пала на колени перед диваном и сжалась в дрожащий ком. Но Госпожа одним движением, крепко схватив за волосы, помогла младшей подруге принять надлежащее положение. [/FONT]
    [FONT=&quot] — Попку повыше! Вот так, умница Ниночка! Ну-ка, считай за мной![/FONT]
    [FONT=&quot] Внезапно и память Нины, и инстинкт парадоксального унизительного наслаждения, оживший через столько времени, воспламенились до небес благодаря десятку звонких, увесистых шлепков жестокой ладони Госпожи по округлостям ягодиц, сохранивших ещё и женственность, и упругость. («Не то, что мои, толстые и дряблые», с лёгкой грустью подумалось Софии Адамовне. Но она совсем не завидовала Нине, а восхищалась и гордилась ею.) Поющий голос её приговаривал:[/FONT]
    [FONT=&quot] — Получи горяченький, милая! Ещё получи! Ой, хорошо![/FONT]
    [FONT=&quot] От такой взбучки Нина взбодрилась, порозовела и зарумянилась, и уже без повторения приказа подошла к большому трюмо и, широко разомкнув колени, принялась, лаская, поглаживать свой «семицветик». С этого, если вспомнить, а она теперь вспомнила, когда-то начинались первые уроки её актёрского мастерства, сделавшего Нину знаменитой примадоной театра. Она должна была мастурбировать не для своего удовольствия, а для удовольствия созерцающей Госпожи Софы, и получала право на возбуждение лишь в том случае, если Госпожа находила её сокровенные движения достаточно грациозными. Впрочем, ни логикой, ни словами точно описать эту женскую причудливую игру невозможно. [/FONT]
    [FONT=&quot] И вдруг, войдя во вкус, Нина решила показать Госпоже всё, чему научилась на сцене за эти годы. Перевоплотившись в волчицу, охваченную похотью, актриса вообразила, как, ликуя, совокупляется с огромным вожаком стаи в морозном чёрно-белом лесу, и голые вековые деревья, и луна, и звёзды замерли вокруг в восхищении!... И лицедейка, закатив глаза и войдя в кураж, подвывая по-волчьи, уже не сомневалась, что её благодарная зрительница очарована пантомимой! Хотя, казалось бы, что может быть необычного в этих простых движениях? Но талант, искусство и красота из чего угодно способны сотворить чудо. И вот, не сдержавшись, София Адамовна жарко и отчаянно залепетала Нине:[/FONT]
    [FONT=&quot] — Ну всё, девочка, хватит пока... прибереги лучшее на завтра, любимая моя!...[/FONT]
    [FONT=&quot] И тут же кинулась ласкать, целовать её, растворяясь в безумной нежности. Её поразило то, что чувства, бывшие двадцать лет назад, не только никуда не ушли, а стали ещё сильнее, ещё ярче и осмысленнее. Они слились в объятиях, присев на диван, и Софии Адамовне хотелось остаться здесь с Ниной до самого утра. И только мысль о том, что малышка утомилась в дороге, и требуются ей немедленно три вещи: горячая ванна, небольшая финальная взбучка и мягкая постель, заставили хозяйку дома вернуться к реальности.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Пойдём, голубка моя, купаться перед сном.[/FONT]
    [FONT=&quot] Нина, уже почти не робея, нагая, только в одних мягких тапочках, предоставленных ещё на пороге дома взамен её туфель, вслед за Госпожой вышла на крыльцо. Но на свежем ночном воздухе (летняя жара отступила к этому часу) она вновь оробела и растерялась. В такие минуты только София Адамовна (или обрывки воспоминаний о ней) могли заставить актрису преодолеть слабость и решиться на отважный поступок. Так случилось и теперь: увидев, что гостья опять поникла, хозяйка неожиданно ущипнула её за выпуклость пониже спины:[/FONT]
    [FONT=&quot] — Видишь, Нинка, маленький домик справа за мостиком пруда? Это наша баня, девочка. Живо поскакала туда! [/FONT]
    [FONT=&quot] Нина вскрикнула от щипка, её глаза вспыхнули озорными искорками, и она, прикрываясь ладонями, шелестя подошвами тапок по аллеечной плитке, побежала через бескрайний прохладный двор, заполненный концертом сверчков и дальним собачьим лаем, к указанному строению, едва различимому при свете окон особняка. Но, как только голая бегунья достигла цели, София Адамовна включила яркие фонари, расставленные вдоль дорожек и по периметру двора, заставив Нину зажмуриться и стыдливо присесть, прячась за ближайший кустарник. Затем София Адамовна неторопливо подошла к ней.[/FONT]
    [FONT=&quot] — Не бойся, Ниночка, кроме нас и Аделины в доме нет никого. — Сказала она, со смехом трепая съёжившуюся на корточках Нину по щекам и по грудкам. — А теперь — айда в баньку![/FONT]
    [FONT=&quot] Огромен был её соблазн погрузиться вместе с Ниной в горячую просторную ванну, но София Адамовна устояла. Не все, не все прелести сразу! [/FONT]
    [FONT=&quot] Вытерев вымытую гостью пушистыми полотенцами, она шепнула ей на ухо:[/FONT]
    [FONT=&quot] — Ну, а теперь пришло время и для плёточки, любимая![/FONT]
    [FONT=&quot] — Смилуйтесь, Госпожа!… — попросила Нина, но уже само её тело вопреки всякой робости покорно легло ничком на указанную хозяйкой высокую скамью. Порка в их отношениях чаще всего венчала собой ласки и развлечения, потому что хозяйка знала, что только таким способом неуёмная и экспрессивная Нина способна полностью расслабиться, захлёбываясь опьяняющими эндорфинами. София Адамовна зафиксировала её запястья и щиколотки кандалами, привинченными на цепях по обеим концам скамьи, и повернула барабанный механизм цепей таким образом, чтобы тело возлюбленной вытянулось струной. Затем она открыла шкаф и выбрала одну из хранящихся там плетей, средней величины, с короткими хвостами, увенчанными круглыми наконечниками из тугой резины, сняла её и попробовала на ощупь.[/FONT]
    [FONT=&quot] — На первый раз выпорю несильно, только ради приезда. — Объяснила хозяйка. — Ори, голубка моя, в полный голос, не бойся: никто здесь не помешает нам. [/FONT]
    [FONT=&quot] И в воздухе весело засвистели кожаные хвосты с упругими шариками на концах, полосуя нежную плоть трепетных женских ягодиц. Бичуемая женщина, взвизгивая от вспышек резкой, обжигающей боли и дёргаясь на твёрдой скамье, тем не менее добросовестно считала плети, выкрикивая охрипшим голосом: [/FONT]
    [FONT=&quot] — Девять!... Четырнадцать!... Двадцать восемь!... [/FONT]
    [FONT=&quot] А после сорока девяти Ниной овладел судорожный озноб давно забытого блаженства, и он был настолько силён, что Софии Адамовне пришлось звонить Аделине, чтобы вдвоём с нею помочь Нине дойти до приготовленной для неё комнаты.[/FONT]
    [FONT=&quot] Как только обессиленное тело гостьи коснулось простыни, глубокий, как океан, и небывало сладкий сон овладел ею. И тогда София Адамовна поочерёдно облобызала точёные ножки своей возлюбленной, повинуясь истинному порыву, который ни в коем случае нельзя было проявлять пред ней наяву, чтобы не утратить в её глазах магию и достоинство Госпожи.[/FONT]
    [FONT=&quot] Затем она накрыла спящую легчайшим летним одеялом и удалилась. [/FONT]
Обработка...
X